Террорист требовал лететь в Стокгольм: летчик Вячеслав Янченко рассказал о захвате самолета в 1973 году
«Комсомолка» пообщалась с Героем Советского Союза, который посадил Ту-104 со смертником на борту [видео]
Сегодня, 9 февраля, в России отмечают День гражданской авиации. «Комсомолка» встретилась с летчиком, чей подвиг в советские времена замалчивался. А между тем он спас самолет, летевший из Ленинграда в Москву. На борту был пятьдесят один пассажир.
«НА ЧТЕНИЕ ПЯТЬ МИНУТ»
23 апреля 1973 года. Обычный день. Хорошая для Ленинграда погода – солнечно и тепло. В первой половине дня экипаж Ту-104 уже слетал в столицу и вернулся обратно. Впереди – еще один рейс до Москвы. В 14 часов с минутами самолет взмывает в небо. Но ни экипаж, ни пассажиры еще не знают, что среди них – человек со взрывчаткой. А путешествие до Москвы уже превратилось в полет один на один с судьбой.
Капитан корабля – 35-летний летчик Вячеслав Янченко. С ним экипаж – второй пилот, штурман, бортмеханик и две стюардессы. И 51 пассажир, среди которых есть и ребенок. Двадцать минут после взлета. Высота – около восьми тысяч метров. Полет нормальный. Вдруг в кабине пилотов загорается сигнальная лампочка.
– Это означает, что бортпроводник вызывает экипаж, – рассказывает Вячеслав Михайлович. – Такие случаи в полете бывают: возможно, кому-то из пассажиров стало плохо или бортпроводникам требуется другая помощь. Я дал команду бортмеханику выйти в салон и выяснить, в чем дело.
Бортмеханик Викентий Грязнов возвращается с конвертом. На нем корявым почерком значится: «Командиру самолета – на чтение пять минут!». В конверте сложенные тетрадные листы с требованием направить самолет в Стокгольм. Угрозами. И разъяснением, что при себе у террориста 2 килограмма взрывчатки. И если в Швецию его не доставят, то самолет будет взорван в воздухе.
– Понятно, что все читать я не мог, – самолет-то летит. Пробежал глазами по тексту, все понял. Докладываю Ленинграду, что такая ситуация на борту, – вспоминает Вячеслав Михайлович.
В те годы не существовало инструкций, как действовать в подобной ситуации. Да много чего было по-другому. Никаких досмотров перед полетом и рамок металлоискателей. Пронести на борт можно было что угодно.
Диспетчер в Ленинграде должен был доложить о ЧП начальству, чтобы оно приняло решение, какую команду дать экипажу. Но командир самолета понимал, что времени раздумывать нет.
– Понимание было одно – принять все меры, но не допустить угона самолета. И первое решение: разворачиваться, плавно снижаться и производить посадку в Ленинграде, – рассказывает командир корабля Ту-104.
Но снижаться надо было так, чтобы не привлечь внимание террориста. И хорошая погода в тот день выдалась некстати – за облаками городу не скрыться. Видно весь Ленинград, Неву. Пока опытный летчик искусно выполнял снижение, со смертником вел переговоры бортмеханик. К тому времени экипаж уже убедился, что в руках у террориста действительно взрывное устройство.
– Это была металлическая труба, наполненная взрывчаткой. Диаметром сантиметров десять, длиной сантиметров тридцать. И две кнопки в руках: одна прижата пальцем, другая отпущена. Он кричал: «Не подходите, или я взорву самолет!», – говорит Вячеслав Михайлович. – Как указал бандит в письме, он был шахтер. И взрывное дело знает. Все у него было просчитано и продумано. Ему нужно было психологически подавить экипаж, чтобы не допустить никакого сопротивления. Он предполагал, что непременно должно осуществиться то, что он придумал. А у нас была другая задача.
150 МЕТРОВ ДО ЗЕМЛИ
Как потом выяснилось, террорист действительно был шахтером. Но не только. Еще – душевнобольным человеком. Состоял на учете в психдиспансере. Вдобавок за плечами у него и несколько лет тюрьмы – за тяжкие телесные повреждения жене. Он хотел бежать из страны. А после неудачных попыток выбрал такой способ – с бомбой на самолете.
Тем временем Ту-104 продолжал снижаться. А в тамбуре у передней входной двери с бандитом все еще общался бортмеханик Викентий Грязнов. Отвлечь, заговорить, вразумить – все это время он находился в нескольких сантиметрах от бомбы.
– Я понимаю, что с высоты 8 тысяч метров мы снизились до трех, и пока никакого взрыва нет. Значит, пока там все нормально, – рассказывает Янченко. – Следующий этап – выровнять давление в кабине самолета и за бортом. Чтобы в случае взрыва не произошло резкой разгерметизации самолета. Хотя по инструкции это не предусмотрено, но мы выровняли давление. Это не очень комфортно для пассажиров, но это не опасно.
Впрочем, о комфорте речи и не шло. За спиной командира – полсотни людей. А каждая секунда полета тянется как вечность. И равняется жизни. Родной аэродром уже близко. И, кажется, до сих пор террорист каким-то образом не взглянул в окно. Но летчик наперед знает – Ленинград выдадут шасси. Характерный звук при их выпуске – те, кто летал на самолетах, конечно, его знают.
– Этот шум обязательно привлечет человека. И он интуитивно посмотрит в окно. А шасси выпускают на высоте 600-900 метров и на расстоянии примерно 25 километров от аэродрома. Я принял решение действовать не по инструкции, а выпускать шасси непосредственно перед приземлением, – говорит Вячеслав Михайлович.
Земля все ближе. 400 метров. 300 метров. 200 метров. 150. Дальше тянуть нельзя. Шасси…
Взрыв.
«ВРОДЕ СЕЛИ. ВРОДЕ ЖИВЫ»
Расследованием по делу о попытке угона самолета занимался КГБ. И, конечно, много лет информация о ЧП была окутана молчанием. В апреле 1973-го не пестрили заголовками СМИ, как это было бы сегодня. Тогда такие истории огласке не предавались.
Вот уже 45 лет Вячеслав Михайлович Янченко каждый апрель навещает могилу своего товарища. Вместе с ним на протяжении многих лет приходят члены экипажа Ту-104 и пассажиры самолета. Да, все они выжили. А бортмеханик Викентий Грязнов в тот роковой день принял смерть на себя.
Следователи до мельчайших подробностей восстановили все события, происходившие на борту самолета. Выяснилось, что Грязнов в последний момент понял, что смертник приведет в действие бомбу. И набросился на него, пытаясь предотвратить взрыв. Экспертиза показала, что у террориста переломаны шейные позвонки – так схватил негодяя сильной рукой член экипажа.
После взрыва самолет продолжил движение. По счастливой случайности лишь половина мест на борту была занята и все пассажиры сидели в хвостовой части самолета. Сам же террорист все время ошивался вблизи кабины пилотов, поэтому пострадала та часть салона, где не было никого, кроме Грязнова.
– Если бы взрыв произошел на высоте, самолет развалился бы на части, вне сомнения, – говорит Вячеслав Михайлович. – Но все время полета для эмоций и страха времени не было. Нужно было срочно принимать решения и действовать.
Взрыв, конечно, отразился на работе системы управления самолетом. Чтобы посадить самолет, летчики берут штурвал на себя, но машина не слушается и идет носом в землю.
– В такой момент, видимо, появляются какие-то дополнительные силы... Мы со вторым пилотом, два здоровых мужика, изо всех сил тянем штурвалы. И каким-то образом нам удается вывести самолет из угла, – рассказывает капитан корабля.
Ту-104 приземляется, бежит по полосе, скорость снижается. И все-таки нос самолета опускается ниже обычного и скользит по бетонке.
– Искры во все стороны. А на борту 10 тонн топлива… Все это доли секунд. Я понимаю, что если загорится нос самолета – все, будет факел, – вспоминает Янченко.
В аэропорту рядом с бетонной полосой есть грунтовая – для аварийных посадок. На нее Вячеслав Михайлович разворачивает борт. И носовая часть самолета оказывается на грунте – на случай, если загорится.
– Остановились, смотрим. Вроде сели. Вроде живы. Трое нас в кабине – я, второй пилот и штурман. Даю команду высаживать пассажиров. А ощущение такое, что все может взорваться в любой момент. Выходим в салон: передней входной двери нет – дыра. Часть фюзеляжа вырвало. Кухня разворочена. Пламени особого не было, но обшивка горит, – вспоминает Вячеслав Михайлович.
Командир покинул корабль последним. Прежде он обошел салон, осмотрел – не осталось ли никого в хвосте. И только возвращаясь к выбитой двери, увидел, что случилось с Грязновым.
СПРАВКА «КП»
Посмертно бортмеханику самолета Гражданской авиации Викентию Григорьевичу Грязнову Указом Президиума Верховного Совета СССР в июне 1973 года «за героизм, мужество и самоотверженность, проявленные при исполнении служебных обязанностей» присвоено звание Героя Советского Союза.
За проявленные мужество и отвагу были награждены все члены экипажа. Второй пилот Владимир Кривулин и штурман Николай Широков орденами Боевого Красного Знамени, стюардессы Лидия Еремина и Марина Хохрева – орденами Красной Звезды. Командира корабля Вячеслав Янченко наградили орденом Ленина и присвоили ему звание Героя Советского Союза.
У Вячеслава Михайловича Янченко за спиной более 40 лет летного стажа. За свою жизнь он налетал около 19 тысяч часов – а это больше двух лет в небе. В качестве пилота-инструктора Янченко подготовил большое количество командиров воздушных судов, передавал свой опыт новому поколению летчиков. Сейчас ему уже восемьдесят, он на пенсии, но по-прежнему остается активным и ведет большую общественную работу. В том числе является членом президиума Совета героев Петербурга, часто встречается со школьниками и студентами.